Баум Виктор Александрович, родился 06 февраля 1907 года в Новоузенске Саратовской губернии. В семье он был 13-м ребенком.
В 1928 году он окончил Астраханский Механический техникум и будучи на преддипломной практике на железной дороге в Рязани познакомился с Валентиной Ивановой Касаткиной, вскоре они поженились. Родилась дочь Эмилия.
Затем его направили в Среднюю Азию, в город Ургенч, куда он побоялся взять с собой молодую жену с ребенком, потому что там еще случались набеги басмачей, и подвергать опасности семью не хотел. Впоследствии, семья переехала в Астрахань. Баум Виктор Александрович, стал работал механиком на рыбокомбинате имени Микояна. Это был один из самых крупных комбинатов в Советском Союзе. Здесь в 1929 и в 1930 годах, у них родились еще 2 дочки.
Как вспоминает его первая дочь, Эмилия Викторовна: «Папа был очень добрым, ласковым, нежным и заботливым, а какой творческой личностью он был даже не передать словами. У нас дома в Астрахани у папы был концертный рояль, на котором он очень любил играть и петь. Он много сочинял стихов и песен, посвященные нашей маме, друзьям и конечно же нам — своим дочерям.»
Работая на комбинате, он видел, как каждую неделю из комбината уходило по 6 вагонов консервов в Германию в обмен на технику. Виктор Александрович выполнял еще и общественную работу: пел в хоре, солировал, и был редактором в местной газете.
Когда началась война, Эмилия закончила учебу в третьем классе. Она помнит этот день до мельчайших подробностей. Утром того дня дети вернулись из двухнедельной поездки из расположенной неподалеку деревеньки Ташково. Пришли домой счастливые и довольные своим путешествием, привезли с собой черную икру и ягоды тутовника. В тот же день приехала тетя из Рязани.
В 12 часов дня все сели обедать, и тут по радио объявили о начале войны. Молотов выступил с заявлением о вероломном нападении гитлеровских войск на Советский Союз. Все были сильно встревожены, но оставалась надежда на скорую победу. Но жизнь показала, что на самом деле война гораздо страшнее, чем предполагали вначале. Вскоре стали закрывать школы, в их зданиях организовывались госпитали.
Эмилия Викторовна вспоминает:
«30 августа мы играли во дворе. Вдруг пошли двое незнакомцев, спросили, где семья Баум, сообщили, что переписывают всех немцев.»
Астрахань уже тогда была городом многонациональным: там жили евреи, калмыки, татары, была немецкая школа. Никого особенно не заботило, какой ты национальности католик ты или протестант, и вдруг — такой интерес к немцам…
31 августа предупредили: «Даем вам сутки на сборы, поедете в Казахстан.»
Страх и ужас перед предстоящим переселением охватил всех родственников. Что из себя представляет Казахстан, никто толком не знал, говорили, что там пески и пустыня…
Собирали вещи в спешном порядке. С собой разрешили взять только то, что можно унести. Собрали 24 места ручной клади, в основном это были носильные вещи, всякие кастрюльки, сковороды, мама упаковала еще швейную машинку, которая впоследствии не раз выручала семью. Квартиру приходилось оставлять. Оставались книжный шкаф, много книг. Квартиру оставили эвакуированным, вселился в нее главный инженер из Москвы, у которой долго не заживал шов после операции.
Третьего сентября отправились к пристани, там же и выдали сухой паек. Три дня плыли на буксирном пароходе по Каспию. Погода выдалась неважная. Из-за сильной качки все чувствовали себя ужасно, лежали больные даже охранники.
Доплыли до города Гурьева, всех пересадили на дебаркадер, так как морские пароходы не могли проходить по узкому руслу реки Урал. Ночь была душная, да еще полчища клопов досаждали, не давая уснуть. Днем доставили переселенцев к берегу на небольших речных суденышках. На вокзале предложили всем выйти к рельсам, где поместили в вагоны-теплушки, в которые набилось народу битком. В первые составы семья Баум не спешила, они решили подождать следующие. Когда подали следующий состав, народа опять скопилось очень много. Теперь семья Баум оказалась в числе первых, кто попал в вагон. Когда поезд тронулся, стали выяснять кто рядом, откуда? Практически все были немцы, и всех неожиданно выселили.
Это объединяло, все перезнакомились, стали выяснять, чем занимались соседи до выселения. В одном вагоне с семьей Баум ехала семья профессора медицины из Минска. Они отдыхали в Крыму всей семьей, с двумя детьми. Там и застала их весть о войне. Минск был уже занят, пришлось ехать им в Астрахань. И теперь отсюда их выселяют…
Привезли всех в г.Усть-Каменогорск, на станцию Защита. Здесь уже их встречали специально посланные люди с готовыми адресами расселения. Подъезжали к конечному пункту своего путешествия поздним вечером. Когда на перевале увидели вдали огни Зыряновска, наступило какое-то успокоение. Ведь в последнее время в их родном городе соблюдался строгий световой режим, от электрического света по ночам успели отвыкнуть. А здесь — залитый огнями городок, уже это подняло дух вынужденных переселенцев.
Хозяина, к которому подселили семью Баум звали Иван Затеевич Пешков. Он встретил приветливо, говорил, что скоро ему все равно на фронт, так что можно жить спокойно.
Пошли на следующий день на рынок, где тоже были приятно удивлены, так как продуктов было непривычно много: и мед, и огромные красные яблоки, мясо, масло. В Астрахани мама считала мед лекарством, выделяла детям по ложечке в случае болезни. Нужно было устраиваться на работу, а в Зыряновское рудоуправление немцев не брали: комбинат считался стратегическим объектом, репрессированных туда не допускали. Виктору Александровичу удалось устроиться в сельскохозяйственную артель, находящуюся в Тургусуне. Там плели корзины, делали дуги для конской упряжи, кошевки.
Далее рассказ дочери Эмилии: «Папа был человеком деятельным, мастеровитым. Наладил работу в артели, председателя которой забрали на фронт. Через некоторое время его избрали председателем артели. Затем он работал главным механиком на лесоучастке Иртыш ГЭС. В трудовую армию его не забрали, хотя призывали дважды, но вернули по состоянию здоровья.
Работали вместе с заключенными. Мама кому-то стирала, шила, тем и кормились. Продавала привезенные с собой вещи, обменивала их на продукты.
Затем мама устроилась рабочей на промкомбинат рассыльной, там ее приметил начальник промкомбината Слюдкин и назначил секретарем.
Отца в октябре 1942 года арестовали по 58 статье, как врага народа, за то, что он не донес о том, что вернувшийся с фронта нормировщик Кулагин стал рассказывать, в каких условиях ему пришлось воевать: не было ни связи, ни питания, ели мясо дохлых лошадей. И хотя все в голос утверждали, что при этих разговорах Баум не присутствовал, его все равно забрали в тюрьму. Всем дали по десять лет, а Виктору Александровичу — восемь. Сидел он в Карлаге, откуда его, изможденного от голода, отправили в Подмосковье проектировщиком на автомобильный завод. Восемь лет прошло в тюрьмах. Спасло его только то, что он был высококвалифицированным специалистом.
Семье после ареста отца пришлось туго. Жилье им приказали освободить в трехдневный срок. Пришлось переселяться в село Кутиху. Эмилия начала работать там в детском саду. В 1944 году осенью переехали в Зыряновск, где снимали углы у разных людей. На зиму зыряновцы пускали охотно, потому что доставать дрова было легче с постояльцами. А весной просили переехать куда-нибудь. В тесноте жить кому хочется? Эмилия Викторовна вспоминает, что как-то с сестрой пробовали посчитать, на скольких улицах им пришлось жить, так со счета сбились.»
Все надеялись, что после окончания войны немцам будет послабление, лелеяли надежду на амнистию, но ее не последовало. Более того, переселенцев повергло в шок, когда их в 1949 году вызвали и предупредили, что если они нарушат существующий для них режим, то это грозит 20-ю годами заключения.
Эмилия Викторовна вспоминает: — Мы и не надеялись, что папа вернется из тюрьмы, потому что в 30-х годах он болел туберкулезом, а в 40-х перенес воспаление почек. А он, на наше счастье, вернулся!
Отец вернулся в 1950 году, его назначили главным механиком треста, но выезд за территорию города не дозволяли. Даже когда однажды вызывали на пожар в Лесную Пристань, его забрали в КГБ и держали там сутки, но затем отпустили. Отец работал инженером в техническом отделе. Но опять пришло негласное указание о том, что репрессированных, а тем более бывших в заключении, нельзя держать в штате специалистов. Ему предложили оставаться на своем месте, только провести по другой должности. Виктор Александрович не согласился, перешел на работу в Областной комбинат строительства (ОКС) куратором по строительству, где позднее занял должность главного механика, а затем — главного инженера.
В 1967 году отец вышел на заслуженный отдых, на пенсию. В семье была камера и кинопроектор, он стал снимать на кинопленку как росли внучки, их поездки с мамой в Москву и по Волге, до Астрахани. Занимался также фотографиями, сам сделал альбомы с фотографиями внучек и нашей семьи. Занимался коллекционированием почтовых марок, состоял в клубе филателистов, потом подарил эти альбомы одному мальчику, когда уже не имел возможности дальше этим заниматься. Очень любил готовить, причем всегда любил в любое блюдо вносить что-то новое.
Вообще, папа в жизни был очень разносторонне развитым и деятельным человеком. Пока не было в городе музыкальной школы, он участвовал в художественной самодеятельности, занимался вокалом с некоторыми молодыми солистами. Долгие годы был в жюри школьной самодеятельности. Преподавал вечерами в строительном техникуме, несколько лет был председателем комиссии на выпускных экзаменах (защите дипломов) в техникуме.
Виктор Александрович прожил, несмотря на перенесенные лишения, до 90 лет.
Эмилия Викторовны окончила педагогическое училище, затем строительный техникум, училась и в строительном институте. Работала много лет начальником сметно-договорного отдела в тресте «Зыряновскстрой». Очень умная, интеллигентная, высоко эрудированная женщина, она пользовалась всегда огромным уважением окружающих. В ее семейном архиве очень тщательно подобраны фотографии с довоенных до нынешних лет. Есть даже снимки, датированные 1928 годом. О событиях прошлого Эмилия Викторовна рассказывает спокойно. Только проскальзывает горечь, когда она говорит об отце, которого она очень любила. Не будь той проклятой войны, жизнь сложилась бы совсем по-другому…
Использованы материалы филиала Алтай КГУ «Государственный архив» управления цифровизации и архивов Восточно-Казахстанской области
Методист отдела экспозиционно-выставочного обеспечения Историко-краеведческого музея Цукуренко С.В.